Женщина, сидящая у ног рыжего стрельца

К этому образу сохранились два этюда. Один изображает крестьянку в сарафане, сидящую на земле¹, другой — погрудный, на котором написана голова пожилой женщины².

Натурщицей для фигурного этюда послужила пожилая крестьянка с продолговатым, мужеподобным лицом, одетая в темный старушечий сарафан из простой крашенины, с позументом вдоль застежки; поверх темного повойника повязан длинный белый шарф. Этот сарафан так без всяких изменений и перейдет в картину, а вместо белого шарфа в картине появится кика из темной ткани со светлыми крапинками. (Такие кики сохранились кое-где в то время у русских крестьянок.)

Старуха, сидящая на земле. Этюд. Третьяковская галлерея, инв. № 10427

Этюд окончательно уточнил посадку фигуры, положение рук, но был совершенно недостаточен для лица.

И Суриков находит натурщицу, с которой пишет погрудный этюд.

Это немолодая женщина с выразительными чертами лица. Голова ее опущена на грудь, так что падающее сверху освещение образует контрасты, усиливающие глубокие тени и морщины. Такое использование светотени для усиления психологизма образа свидетельствует о внимательном изучении художником портретов Рембрандта и, в частности, знаменитого эрмитажного портрета старой женщины.

Голова старухи, сидящей на земле. Этюд. Третьяковская галлерея, инв. № 11182

Обращение к опыту Рембрандта весьма характерно. Оно показывает, с какой меркой подходит Суриков к трактовке горя простой старухи крестьянки, решительно отбрасывая бытовизм и сентиментализм, дидактику и поднимая персонаж до уровня народной трагедии.

Сравнение погрудного этюда с окончательным образом в картине свидетельствует о том, что Суриков еще более усилил чувства безнадежности и отчаяния, выраженные в неподвижно застывшем взгляде стрельчихи (на этюде глаза были скрыты опущенными веками). Вместе с тем Суриков изменил возраст женщины; по сравнению с этюдом (который мог бы относиться и к жене стрельца) лицо стрельчихи в картине выглядит гораздо старше, поэтому можно предположить, что сидящая на земле у ног рыжего стрельца женщина — его мать, в отличие от той, которая сидит сзади стрельца и, по-видимому, является его женой. Впрочем, полной отчетливости в этом отношении в картине нет.

Примечания

1. Старуха, сидящая на земле. Этюд. Х., м. 53,2×46. Третьяковская галлерея, 10427.

2. Голова старухи, сидящей на земле. Этюд. Х., м. 28,8×24. Третьяковская галлерея, 11182.